117036 Москва, В-36 ул. Дм. Ульянова, 19.
Тел. 126-94-66 факс (095) 126-39-55
2З.О4.2001 № 14105 - 2113,2-9
Председателю Комитета по делам национальностей
Государственной Думы Российской Федерации
В.И.Никитину
Копия: Г.З.Халилову, БНК
420133, г. Казань
В ответ на Ваше письмо за № 3.18-346 от 10.04.2001 г. по поводу обращения Президента Болгарского национального конгресса Г.З.Халилова об изменении названия Республики Татарстан направляем Вам заключение, подготовленное руководителем Центра истории народов России и межэтнических отношений Института российской истории РАН, кандидатом исторических наук Трепавловым Вадимом Винцеровичем.
Зам. директора Института российской истории
А.В.Игнатьев
Вопрос, поднятый Г.З.Халиловым, уже в течение нескольких десятилетий обсуждается в публицистике и научно-популярной литературе поволжских республик. Спор о “булгарском наследстве” вели и ведут некоторые представители прежде всего татарской и чувашской интеллигенции. Еще в бО-х-70-х годах они обращались в высшие партийные и государственные органы СССР с инициативой переименования соответствующих народов в булгар, а республик в Булгарию. И каждый раз подобные обращения оставались без последствий как неосновательные и слабо аргументированные.
В наше время интерес к далекому прошлому народов, к выяснению их предков чрезвычайно возрос. Одна из причин такого интереса заключается в обостренных национальных чувствах интеллектуальной элиты, тем более что история многих народов в советское время искажалась, а многие ее аспекты замалчивались. Не составляет исключения и Татарстан, где всплеск интереса к истории принимает разнообразные формы: отдельные авторы пытаются возвести исторические корни татар к скифам, доказать родство татар с североамериканскими индейцами и т. п. При этом, к сожалению, иногда происходит политизация таких, казалось бы, чисто академических теорий. Излишне политизированным представляется и взгляд Г.З.Халилова на проблему “булгарского наследства”.
Г.З.Халилов убедил себя в том, что слово “татарин” имеет порочащий смысл. В этом мнении его трудно разубеждать, поскольку оно, судя по пространным воспоминаниям автора, было сформировано в течение всей его жизни и превратилось в стойкий психологический комплекс. Мы оставляем в стороне этическую сомнительность предлагаемой им реформы, так как вполне вероятно, что предлагаемый этноним “булгарин” или “волжский болгарин” будет вызывать у окружающих сарказм из-за своей искусственности, из-за очевидного для всех вывода: “булгарин - это татарин, который стыдится или стесняется называться татарином”. Такое же отношение может сложиться и к переименованному Татарстану.
Однако мы можем прокомментировать некоторые исторические аргументы Г.З.Халилова.
Автор напрасно приписывает Ленину и большевикам антибулгарские замыслы, потребность использования “второсортного татарского народа в качестве исторического пугала, для нагнетания психоза и враждебности в народе”. После Октября 1917 г. национальный состав бывшей Российской империи отступил для революционеров-победителей на второй план, поскольку их главная задача состояла в развитии мировой революции, в объединении пролетариата всех национальностей. В качестве “исторического пугала” (по выражению Г.З.Халилова) большевистская пропаганда преподносила тогда вовсе не татар, упоминание которых в данном контексте неверно и неуместно, а белогвардейских генералов, “мировой капитал”, “империалистических хищников”, “эксплуататорские классы”.
Что касается дореволюционных названий поволжских татар и утверждения о якобы многовековой живучести этнонима “булгары” в их среде, то автор, вероятно, не вполне разобрался в исторической ситуации. Для доказательства своей правоты он подобрал немногочисленные источники, в которых тюрки Среднего Поволжья именуются булгарами, но оставил без внимания множество других документов, где они предстают как татары.
Применение имени древнего народа к современному было очень распространено в средневековой историографии и духовной литературе. Для летописцев это было, в частности, одним из средств продемонстрировать читателям свою книжную ученость. Как русских до XVIII в. иногда иносказательно называли в литературе скифами или даже гуннами, так и слово “болгары” (с ударением на первом слоге) употреблялось для обозначения поволжских татар. И в том, и в другом случае историческая основа таких уподоблений была очень шаткой.
Ведь Волжская Булгария как независимое государство
существовала до 1230-х годов, а ее столица Булгар - до 1430-х годов (о чем Г.З.Халилову,
несомненно, известно). После этого исчезла историческая основа для бытования
этнонима “булгары”. По привычке часть населения Среднего Поволжья продолжала
пользоваться им, но нет никаких данных об этнической консолидации булгар после
ХШ в. Гораздо более распространенным было самоназвание “мусульмане”, а с конца
XIX в. татарские просветители начали формирование национального самосознания
своего народа именно как татар. При этом булгары признавались предками татар,
но отождествлялись с ними.
Этноним “татары” имел в досоветское время широкое хождение, употребляясь для
обозначение большинства тюркских народов России, и в этом Г.З.Халилов
прав. Но он забывает, что данное понятие применялось и в узком смысле, для жителей
Золотой Орды, Казанского ханства и их потомков. Следовательно, пропагандируя
единство молодой татарской нации, просветители и публицисты также опирались
на стойкую традицию, идущую из средневековья.
Попытка представить поволжских татар как единственных потомков булгар весьма спорна. В настоящее время по языковым и этнографическим материалам установлено, что татарский этнос сформировался, главным образом, в результате смешения булгар, принявших ислам, с кипчаками. Булгары, оставшиеся язычниками, приняв в свою этническую и культурную среду, очевидно, некоторые местные угорские племена, стали предками чувашей.
Таким образом, инициатива Г.З.Халилова по переименованию Республики Татарстан и татарского народа не имеет, по нашему мнению, достаточных исторических оснований. История и культура Волжской Булгарии остались в далеком прошлом; теперь они являются общим историческим и культурным достоянием народов Поволжья и всего многонационального российского народа. Едва ли в наше время могут найтись веские основания для возрождения названий и политических реалий пятисотлетней давности.
Руководитель Центра истории народов
России и межэтнических отношений
Института российской истории РАН,
кандидат исторических наук
В.В.Трепавлов